Поздно вечером 5 декабря 2025 года администрация Трампа опубликовала новую Стратегию национальной безопасности (СНБ) Соединённых Штатов Америки. Это было сделано без лишнего шума, хотя публикация СНБ обычно сопровождается фанфарами, поскольку отражает приоритеты внешней политики администрации и её видение позиции США в мире. Документ из 29 страниц фокусируется на внутренних и внешнеполитических приоритетах, экономическом видении страны, а также национальных и глобальных целях администрации. После краткого вступления, в котором расхваливаются значительные успехи администрации, стратегия начинается с заявления о том, что США откажутся от глобальных обязательств, лежащих в основе основанного на правилах международного порядка, который союзники по Второй мировой войне установили после этой войны, чтобы предотвратить новую мировую войну. Авторы документа утверждают, что система таких институтов, как Организация Объединенных Наций, альянсы, подобные Организации Североатлантического договора, и свободная торговля между странами, устанавливающая ряд правил внешнего взаимодействия и сеть общих интересов по всему миру, наносит ущерб США, поскольку подрывает «характер нашей нации» [1].
На самом деле, новая стратегия национальной безопасности США (NSS-2025) администрации Трампа объявляет о радикальном пересмотре внешней политики США, проводимой со времён Второй мировой войны. Он представляет собой радикальный отказ от постхолодновой внешней политики глобального доминирования в пользу принципа «Америка прежде всего», с акцентом на защиту суверенитета, границ и преемственности в Западном полушарии. Документ критикует предыдущие подходы как «списки желаний», переоценившие возможности США по одновременному финансированию welfare-государства и глобальных обязательств, и вводит «Трамповский королларий к доктрине Монро»: США будут препятствовать размещению военных активов или контролю над стратегическими ресурсами в Западном полушарии со стороны внешних держав (включая Китай), усиливая присутствие ВМС и Береговой охраны для контроля морских путей, борьбы с миграцией, наркотрафиком и картелями, в том числе с применением летальной силы. Новизна также в приоритетах: модернизация ядерного арсенала и ПРО («Золотой купол»), реиндустриализация, энергетическое доминирование, отказ от «массовой миграции» как угрозы национальной безопасности, перераспределение бремени на союзников (5% ВВП на оборону по «Гаагскому обязательству») и ненесение в регионы вроде Европы/Ближнего Востока, где фокус на балансе сил без «вечных войн» [2].
Ключевые нововведения
Западное полушарие как стратегический центр: Перераспределение сил для доминирования в регионе, вытеснение китайского влияния из портов/инфраструктуры, коммерческая дипломатия с тарифами для «reshoring» цепочек поставок [3].
Экономическая и военная трансформация: Реиндустриализация, защита рабочих мест, доминирование в технологиях (ИИ, квантовые вычисления), отказ от «Net Zero» в пользу экспорта энергии; военная мощь через низкозатратные системы против дронов [4]
Региональные приоритеты: Азия — экономическая победа над Китаем без военного столкновения; Европа — давление на миграцию/НАТО; Ближний Восток — предотвращение доминирования без вмешательства; глобально — мир через силу и сделки Трампа (Авраамовы соглашения + новые).
Относительно Европы и НАТО, в документе утверждается, что в случае сохранения текущих политических тенденций в Европе, континент «может стать неузнаваемым в течение 20 лет или даже раньше». С другой стороны отмечается, что экономический спад происходит «в тени еще более серьезной угрозы — возможности исчезновения цивилизации». В стратегии также ставится под сомнение возможность обладания некоторыми европейскими странами достаточно сольными экономиками и армией, «чтобы оставаться надежными союзниками». При этом европейский союз и некоторые транснациональные организации обвиняются в «подрыве политической свободы и суверенитета», а миграционная политика - в «порождении конфликтов».
В разделе документа, посвященного российско-украинской войне, говорится, что подавляющее большинство европейцев хочет мира, однако это желание не нашло своего воплощения в политике из-за «подрыва демократических процессов правительствами». В документе также подчеркивается необходимость восстановления стратегической стабильности в отношениях с Россией и обеспечения того, чтобы Европа функционировала как группа суверенных государств, не попадающая под доминирование какой - либо «враждебной силы».
Что касается Центральной Азии, в Стратегии США по Центральной Азии на 2019–2025 годы подчеркивается поддержка суверенитета и независимости государств региона, борьба с терроризмом и экстремизмом, а также экономическая интеграция без создания зависимости от внешних акторов. Документ предусматривал шесть целей, включая укрепление партнерства в политике, экономике и безопасности для противодействия внутренним угрозам стабильности. Новая Стратегия национальной безопасности США не содержит прямых и детализированных положений о странах Центральной Азии, акцентируя внимание на приоритетах вроде Латинской Америки, Индо-Тихоокеанского региона, Китая и Ближнего Востока. Аналитические материалы отмечают отсутствие упоминаний Центральной Азии в новом документе, что может указывать на стратегический сдвиг в сторону диверсификации влияния в регионе без доминирования, с фокусом на противодействие России и Китаю через выборочное сотрудничество в безопасности и экономике. Общий акцент стратегии на "приоритетном партнерстве" для партнеров предполагает потенциальное косвенное воздействие на Центральную Азию via препятствование влиянию конкурентов [5].
Данная стратегия не приведет к многополярному миру, хотя и такой вариант не исключается. По мнению некоторых экспертов, новая Стратегия, напротив, укрепит гегемонию США через прагматичный реализм: отказ от иллюзии глобального доминирования сочетается с балансом сил против доминирования других (Китай в Азии/полушарии, Россия/Иран на Ближнем Востоке), сохранением альянсов и экономического рычага (доллар, технологии). Она признает приоритет национальных интересов всех государств, но отвергает транснационализм/ООН как угрозу суверенитету, фокусируясь на «суверенных нациях» с американским лидерством в ключевых сферах; это может ослабить глобальные институты, стимулируя региональные блоки, но не равноправие полюсов, поскольку США позиционируют себя как indispensable power с уникальными активами.
Следует отметить, что новая Стратегия национальной безопасности США отвергает глобалистский подход предыдущей стратегии Байдена 2022 года, которая подчеркивала интеграцию с союзниками, продвижение демократии и соревнование с Китаем/Россией через многосторонние институты, в пользу изоляционистского реализма «Америка прежде всего» с фокусом на суверенитет и национальные интересы. В отличие от акцента Байдена на «инклюзивном росте» и климатических инициативах, Трамп вводит приоритет реиндустриализации, энергетического доминирования (отказ от Net Zero) и модернизации ядерного арсенала с ПРО «Золотой купол», признавая переоценку США в предыдущих обязательствах [6].
Более того, данная Стратегия перераспределяет ресурсы из Европы/Ближнего Востока в Западное полушарие в отличие от Байдена, где фокус на поддержке Украины/Израиля; вводит «Гаагское обязательство» для союзников по обороне и коммерческую дипломатию против китайского влияния. Документ критикует прошлые стратегии как нереалистичные «списки желаний», подчеркивая прагматизм Трампа через сделки (Авраамовы соглашения) вместо идеологических кампаний [7].
Таким образом, новая Стратегия национальной безопасности США знаменует концептуальную революцию в подходе Вашингтона, отказываясь от роли "Атланта", несущего глобальную ответственность, и переходя к приоритету национальных интересов с делегированием задач союзникам. Документ подчеркивает поддержку глобального и регионального баланса сил для предотвращения доминирования конкурентов, реформирование транснациональных институтов в пользу суверенитета и усиление военного присутствия в Западном полушарии против миграции, наркотрафика и внешних угроз. Это отражает трамповскую доктрину, сочетающую дипломатию, военную мощь и экономическое давление для разрешения конфликтов, включая ослабление Ирана и стабилизацию Ближнего Востока.
Новая стратегия администрации Трампа может спровоцировать перераспределение бремени в альянсах: богатые партнеры, такие как европейские страны, обязаны взять на себя региональную оборону, что усиливает критику "цивилизационного упадка" Европы и миграционных рисков для трансатлантических связей. Для России стратегия сигнализирует о приоритете прекращения войны на Украине и снижения рисков эскалации в Европе, открывая "зеленый свет" для маневров в условиях ослабления ЕС. Глобально акцент на доктрине Монро усиливает протекционизм в Западном полушарии, блокируя влияние конкурентов. На самом деле, данная стратегия способствует формированию новой архитектуры, где США поощряют суверенные интересы государств над глобалистскими структурами, потенциально усиливая многополярность с лидерством Вашингтона в ключевых сферах. В перспективе это может привести к регионализации безопасности, где союзники управляют своими зонами, снижая американские обязательства и провоцируя соперничество за ресурсы и влияние. Для Центральной Азии и сопредельных регионов, учитывая фокус на миграции и терроризме, возможны косвенные эффекты через усиление партнерств против "враждебных сил", но без прямого доминирования.
Шамсиддин КАРИМОВ
главный научный сотрудник
отдела США и Канады
Института изучения проблем стран Азии и Европы НАНТ,
7. Trump reveals what he wants for the world //https://www.politico.com/news/2025/12/05/trump-reveals-national-security-strategy-western-hemisphere-europe-00678265
